Иван Андреевич Крылов: «дедушка русской басни»

   Знаете ли вы, что рождение такого интересного литературного жанра, как басня, относится ни много ни мало к VI-V веку до нашей эры. Тогда древнегреческий поэт-баснописец Эзоп прославился своими аллегорическими сюжетами с поучительным смыслом.

   А ровно 250 лет назад – 13 февраля 1769 года –  родился Иван Андреевич Крылов, басни которого знает теперь стар и млад. Иногда даже не сами басни, а строки из них, которые стали афоризмами и зажили собственной жизнью. Популярность Крылова  превосходила все мыслимые пределы. По его басням учились грамоте представители высших сословий и дети из простых семей. Тиражи произведений Ивана Андреевича многократно превышали тиражи сочинений современных ему писателей и поэтов. «Книгой мудрости самого народа» назвал Гоголь басни Крылова, а Пушкин отмечал «веселое лукавство его ума».

  Ивана Андреевича называли при жизни «дедушкой Крыловым, добрым толстяком, обжорой и любителем зверей». Но из мемуаров современников и трудов историков-исследователей возникает совсем другая фигура великого русского баснописца Крылова.

«Три сестры»: пьеса на все времена

   13 февраля 1901 года  в Московском Художественном театре прошла премьера пьесы Антона Павловича Чехова «Три сестры». Это было  знаменательное событие в жизни писателя. После провала «Чайки» Антон Павлович дал зарок не писать пьес, считал себя неудавшимся драматургом. И вот, спустя пять лет, написал пьесу, в которой не только «пять пудов любви» стали основой сюжета, но и выразились все основные темы и мотивы русской классики – распад дворянских гнезд, несостоятельность «умной ненужности», трагедия «несчастного семейства», горе утраченных надежд, бессмысленность дуэли.

     В письме к В. И. Немировичу-Данченко Чехов признавался: как бы человек ни располагал своими желаниями, «...сама жизнь такая же, какая была, не меняется и остается прежней, следуя своим собственным законам». Точно так же и в пьесе «Три сестры» – как бы героини ни хотели уехать в Москву, как бы Вершинин ни любил Машу, как бы ни мечтали герои о счастье, все остается по-прежнему.